Что такое СДВГ? — СДВГ-ПСИХОЛОГИЯ

Я много работаю с семьями гиперактивных детей. Чаще родители приходят, уже зная, что такое СДВГ. Другие обращаются по поводу учебных трудностей ребенка, или по мотивам жалоб и угроз учителей, администрации школы, или потому что сами очень устали и не понимают, что они делают не так? Почему ребенок такой?

Какой он, ребенок с СДВГ? И что это вообще такое?

СДВГ (или ADHD) расшифровывается как синдром дефицита внимания и гиперактивности/гипоактивности.

Диагноз СДВГ «ставит» невролог или психоневролог ребенку старше 5-6 лет. До этого возраста в медицинской карте ребенка можно встретить такие записи, как ПЭП (перинатальная энцефалопатия), ММД (минимальные мозговые дисфункции), «гиперкинетический синдром». Также часто у будущих СДВГ-шек в дошкольном возрасте наблюдаются задержки речи (ЗРР — задержка речевого развития), у некоторых — отставание в развитии психических процессов (ЗПР — задержка психического развития). У большинства СДВГ-шек сохранный интеллект и разнообразные способности, которые позволяют им достигать высоких результатов спорте, искусстве, интеллектуальной деятельности.

В основе СДВГ лежат те самые ММД — минимальные мозговые дисфункции, или, другими словами — незначительные нарушения в работе клеток головного мозга. В подавляющем большинстве случаев мамы СДВГ-шек рассказывают либо о патологиях беременности (повышенный тонус во время беременности, угроза выкидыша, болезни беременной мамы, стрессовые факторы во время беременности, и др.), либо об осложнениях в родах (стимуляция, затяжные роды, кесарево сечение, асфиксия ребенка, родовая травма, и др.). То есть на еще нерожденного или рождающегося ребенка подействовали какие-то вредные факторы. В результате этого негативного воздействия некоторое (незначительное) количество клеток головного мозга пострадало. Наш мозг имеет огромные возможности для компенсации и восстановления нарушенных связей. Вот мозг будущего СДВГ-шки, который получил в результате минимальные мозговые дисфункции (нарушения), и занимается потом в течение нескольких лет восстановлением нарушенных связей. Соседние здоровые клетки мозга берут на себя функции травмированных. На это уходит часть психической энергии. Поэтому мозг СДВГ-шки работает в усиленном режиме. С чем-то он успевает справиться, с чем-то — нет. Из этого «не успеваю» и вытекают диагностические особенности наших СДВГ-шек.

По сути СДВГ — это сборный описательный диагноз. То есть его «ставят» детям, у которых наблюдается определенное количество тех или иных признаков, которые описаны в синдроме. Полный перечень диагностических признаков можно посмотреть в МКБ-10 (международная классификация болезней), и прикинуть про своего ребенка (см. ссылку):

Диагностические критерии СДВГ

Если не вдаваться в подробности, то поведенческие особенности СДВГ-шек делят на три группы: импульсивность, гиперактивность и дефицит внимания.

Импульсивность — это неумение «тормозить» свои эмоциональные и двигательные реакции. Что называется, «сначала сделал — потом подумал».

Гиперактивность — повышенная двигательная (зачастую и речевая — болтлив!) активность. Ребенок-«живчик». В противоположность гиперактивности среди СДВГ-шек встречаются дети гипо-активные. Т.е. те, кто живет в несколько замедленном темпе.

Дефицит внимания — это не недостаток внимания со стороны родителей! Это особенности внимания самого ребенка: трудности удержания внимания в течение длительного времени (отвлекается), трудности переключения с одной деятельности на другую (с игры на учебу, например) и др.

Среди СДВГ-шек есть дети, у которых преобладает гиперактивность (+ есть импульсивность). Есть другие, у кого преобладает дефицит внимания (+есть импульсивность). И есть те, у кого выражены как гиперактивность (или гипоактивность), так и дефицит внимания. Соответственно, это разные картины. Вообще, я ни разу еще не видела двух одинаковых СДВГ-шек. В этом их прелесть, в этом же и трудность: нет универсальных рецептов.

Нет рецептов, нет универсальных правил, но есть универсальные трудности. С детьми-СДВГ-шками трудно. Родители СДВГ-шек — герои. К ним у меня всегда много сочувствия. Наверное, потому, что мой старший сын — тоже СДВГ-шка, и трудности и проблемы мне знакомы изнутри.